Отменить Марину?

А знаете, ведь вся эта череда «отмен» знаменитых людей началась не сегодня. Она началась задолго всякого BLM, либеральных ценностей, толерантности и т.д. Недавно я прочитала крик души одного мужчины, который замахнулся ни много, ни мало на Марину Цветаеву. Оказывается еще давно, когда-то в школе он узнал, что поэтесса плохо выполняла свои родительские обязанности.

Раздобыл записи из ее дневника – там она писала, как ненавидела младшую дочь. И после этого наотрез отказался выходить к доске отвечать домашнее задание. Не буду, говорит, читать стихотворение этой поэтессы после всего, что она сотворила. Практически своими руками угробила младшую доченьку, оставив ее в приюте, где та умерла. Ни за что!

Учительница, как назло, оказалась фанаткой Цветаевой. В результате дело кончилось двойкой за домашку и тройкой в четверти. И это в те стародавние времена, когда об отменах никто и слыхом не слыхивал. Однако стоило поэтессе оказаться неидеальной – мгновенно вокруг ее стал собираться кружок ненавистников. Думаю, в этом есть определенная логика. Ведь великих писателей и поэтов мы привыкли видеть строгими суровыми дяденьками (и иногда тетеньками) на школьных портретах.

Ну вот разве подумаешь, что этот с бакенбардами был бабник и гуляка, вот тот задумчивый, с грустным взглядом – страшный игрок, а тот бородатый – сластолюбец, каких поискать? Нет, они все должны быть бесполы, с рождения мудры и дистиллированы, как вода. Не думали же мы, что это люди, в самом деле. Что когда-нибудь тебя, Петрова, или тебя, Сидорову, обесцветят, обеззаразят и повесят в школьном кабинете.

Впрочем, тут же нашлись люди, которые отразили, как могли, атаку на Цветаеву. Мол, надо различать, где человек, а где его дар. Разные вещи. Дар – он сам по себе был. А Цветаева – так, рядом пробегала. И со всеми так. Так что не расстраиваетесь, товарищи, стихи читать можно. Вы же не откажетесь греть свой обед в микроволновке из-за того, к ней подключены не совсем чистые провода. Вот.

Так вот долго спорили. Доказывали друг другу что-то. Кидались цитатами из дневников. В итоге чуть было не передрались, выясняя, намеренно Марина загубила дочь, или так сложились обстоятельства. Наверное, это можно установить. Только это делать должны не детективы-любители из желтой прессы с сенсационными заголовками, а настоящие биографы. Станут ли от этого стихи Марины хуже? Думаю, нет, до сих пор многие плачут, когда слышат их сегодня.

Нужно ли отменить Марину? И что тогда? Если мы отменим всех пьяниц, бабников, гуляк и блудниц, то с чем мы останемся? Нужно ли отделять человека от его творчества, как молоко от коровы? В этом я тоже не уверена, в этом мне мерещится какое-то воровство. Нет уж, не сам по себе дар их породил, а именно эта личность! Нужно ли прощать Марине ее ошибки? Хотелось бы, только кто мы такие, чтобы прощать…

И все-таки, Марину я прощаю. А вот Блока за то, что он написал о своей первой любви, простить так и не смогла… Не получается, ведь восприятие творчества – тоже творчество… Из-под палки не выйдет, не получается…

Что думаете по поводу отмены великих людей за их моральные качества?