— Ты серьёзно уходишь? — дрожащим, почти шёпотом спросила Ольга Васильевна, замерев у двери.
Лена стояла посреди прихожей, не снимая пальто. В одной руке — ремень чемодана, в другой — телефон с сообщением от сестры: «Обед готов, племянники тебя ждут. Всё будет хорошо».
Она не ответила сразу. Только подняла глаза и спокойно, почти отстранённо произнесла:
— Я не ухожу. Я уезжаю. К Ане. Пусть теперь ваш сын сам с собой живёт.
Мне больше нечего ему отдавать.Ольга Васильевна опустила взгляд, будто в поисках слов, которые давно потеряли силу. Лена уже не ждала сочувствия.
Накануне всё было по-прежнему.
Лена стояла у плиты, вытирая руки о старенькое полотенце. Телефон вибрировал на столе — Аня писала что-то смешное про племянника и его кашу.
В этот момент распахнулась дверь, и на кухню вошла Валентина Семёновна — их соседка с верхнего этажа. Она никогда не стучала. Просто входила, как к родной.
— Леночка, ты пирог в духовку поставила? Запах — как у моей бабки в деревне. У подъезда уже слюнки текут.
Лена улыбнулась — вяло, но искренне.
— Сейчас допеку, успею до прихода Игоря. И вам чай налью.
— Не сегодня, милая, — махнула рукой соседка. — Я бегом в аптеку. Пока не закрылась.
Лена даже не успела повернуться, как дверь за ней хлопнула.
Прошло минут десять. Хлопнула входная дверь. Вернулся Игорь.
— Ты бы хоть переоделась, — бросил он с порога, оглядывая её с головы до ног. — Выглядишь, как из хлева.
Лена застыла. Волосы закручены абы как, фартук в муке, руки в тесте. Игорь бросил куртку на спинку стула и сел, не поздоровавшись.
Она поставила на стол суп, нарезала хлеб, вынула пироги. Всё как всегда.
— Суп жирный.
И пироги — сухие. Опять что-то несъедобное.Лена молча наблюдала, как он ковыряет ложкой в тарелке, будто в поисках оправдания своему раздражению. Раньше он ел эти пироги с удовольствием. Хвалил, шутил, просил добавки. Теперь — только упрёки. Как будто всё хорошее в нём — испарилось.
Поздно вечером Лена поднялась к Валентине Семёновне. Не за советом, не за чаем — просто быть не одной.
— Ой, Леночка, проходи. Я как раз чайник поставила.
Они сидели за столом. Тишина, уют. Лена говорила отрывками — про усталость, про равнодушие Игоря, про его насмешки, холод и бесконечные «ты не такая».
— Было у меня похожее, — тихо проговорила Валентина. — С мужем сидели как-то раз, разговаривали, плакали. И прожили после того долгие годы — в мире. Может, и у вас ещё всё вернётся?
Лена только покачала головой.
Позже, дома, Игорь позвонил.
— Ты где шляешься? Я пришёл — тишина.
— У Валентины Семёновны. Сейчас буду.
Он не ответил. А когда она вернулась, набросился с обвинениями:
— Где ты вечно вьёшься? Кто тебя туда звал?
Она смотрела на него спокойно. Не оправдываясь. Не оправдывая. Это было впервые.
На следующий день Игорь вновь ушёл «на встречу с коллегами». Он не звал Лену — больше не считал нужным даже объяснять. Только бросил:
— Рабочая тусовка. Ты туда не вписываешься.
Лена осталась одна. В очередной раз.
Зашёл Дима, брат Игоря. Заглянул за дисками, но остался на чай. Он заметил её взгляд, усталость, тишину в квартире.
— Лена, ты живая? Он с тобой будто не человек, а прокурор. Мне тяжело это видеть. Ты не вещь.
Лена ничего не сказала. Сил говорить не было.
В тот же вечер, когда за окнами затихал день, Лена достала чемодан.
Решение уже назревало — как буря, тихая и неумолимая.
Наутро чемодан стоял у стены, рядом — два пакета с вещами. Телефон пиликнул. Аня: «Мы ждём. Приезжай».
Раздался звонок в дверь. На пороге — Ольга Васильевна. Увидела багаж и замерла.
— Ты уезжаешь?
Лена посмотрела прямо в глаза. Спокойно.
— Да. Я закончилась. Уезжаю к сестре.
— Я всё видела. Ты держалась. Долго. Мне жаль. Просто не руби всё с плеча, прошу. Может, ещё всё наладится…
— Уже нет, — тихо сказала Лена. — Мне нечего спасать.
Поезд шёл мягко. Напротив — женщина с веснушками и кулёчком карамелек.
— Угощайся. Сама делаю.
Лена взяла конфету. Женщина вдруг сказала:
— Муж бил. Двадцать лет терпела. Потом ушла. Теперь на даче живу. Щёки розовые, видишь?
Лена улыбнулась впервые за долгое время.
У Ани пахло детскими носками и запеканкой. Племянники носились по полу, визжали. Один вскарабкался Лене на спину, другой потянул за волосы.
— Тётя Лена, ты теперь с нами?
— Не знаю. Посмотрим, — ответила она.
Поздно вечером Инна прислала сообщение:
«Ну как ты? Не скучаешь по тому идиоту?»
Лена написала:
«Нет.»
Через неделю — новое резюме, собеседование. Маленький офис. Администратор с уверенной улыбкой:
— Ты мне понравилась. Справишься.
На четвёртый день — головокружение. Больница. Капельница. Белый потолок.
— Вы беременны, — сказала врач.
Лена лежала, молча глядя в лампу. Потом — сообщение от Валентины:
«Катюша, родная! Я так за тебя рада. Пиши, когда будешь проезжать. Я пирог поставлю!»
«Обязательно.»
На диване, укрывшись пледом, Лена лежала, глядя в потолок. Сестра рядом, тихо:
— И что теперь?
— Не знаю. Но к нему — никогда.
— А ребёнок?
— Я справлюсь. По-другому — не могу.
Поздним вечером она вышла на балкон. Шум дороги, запах лета. Где-то глубоко внутри — тревога. Но уже не парализующая. А живущая рядом с уверенностью.
«Сама воспитаю,» — прошептала Лена.
И это было не отчаяние. Это была точка отсчёта.
Если хочешь, я могу разбить текст на главы, оформить как повесть или сценарий — или подготовить под публикацию с аннотацией и вступлением.
The post — Я всё видела. Ты держалась. Долго. Мне жаль. Просто не руби всё с плеча, прошу. Может, ещё всё наладится…шипела свекровь first appeared on Сторифокс.
Свежие комментарии